Дело о предубежденном попугае [= Дело о лжесвидетельствующем попугае ] - Эрл Стенли Гарднер

Сержант заерзал на стуле и вдруг вскинулся:

– Я не поверю, что это мог сделать Стив Уоткинс. Выпридумали этот контрмарш, чтобы вызволить Эллен Монтейз.

– Я спросил вас, что неправильного в моей версии?

– Все решительно!

– Укажите нам хотя бы на одно расхождение между нею иизвестными вам фактами.

Сержант неожиданно разразился громоподобным хохотом.

– Каким образом, объясните мне, Сейбина могли убить днем впонедельник пятого сентября, если он звонил из города своему секретарю спереговорного пункта в десять часов вечера и сообщил ему, что все в порядке?

– Он не мог этого сделать, – сказал Мейсон, – по тойпричине, что был мертв. И тогда приходится сделать один-единственный вывод – онне звонил.

– Сознайтесь сами, что ваша теория разлетается, как…постойте… ээ… что же тогда выходит?

– Вот именно, сержант! Долго же до вас доходит, что убийцейявляется Ричард Вейд.

Шериф вскочил со стула.

– Где Ричард Вейд? – крикнул он.

Зрители обменивались недоумевающими взглядами. На заднемряду, возле выхода, двое одновременно поднялись.

– Вот только что вышел молодой парень, он сидел на томстуле. Может быть, это и был Вейд?

Коронер громогласно объявил:

– Дознание откладывается на полчаса.

В зале творилось нечто невообразимое. Зрители повскакивали смест, кричали, жестикулировали, заполнили проход, пытались первыми пуститьсявдогонку.

Шериф отдавал приказы своим подчиненным:

– Звоните в отделения, установите наблюдение за всемидорогами. Сообщите городской полиции…

Мейсон повернулся к Эллен Монтейз и улыбнулся:

– Ну, теперь уже осталось немного.

Мейсон сидел в кабинете шерифа, терпеливо ожидая, когдабудут оформлены все бумаги для освобождения Эллен Монтейз из-под охраны. Самаона находилась тут же, устроившись в глубоком кресле, видимо не полностью ещеповерив в окончание своих мытарств.

Шериф через каждые две минуты снимал трубку, ибо сообщения орозыске Вейда поступали отовсюду, пытался разобраться в случившемся, задаваядесятки вопросов Мейсону.

– Никак не могу понять, как вы все это сообразили?

– Очень просто. Убийцей должен был быть человек, имеющийдоступ к попугаю, причем план убийства вынашивался давно, а для осуществленияего была проведена солидная работа. Несомненно, этот человек намеревалсясвалить вину на Эллен Уоткинс Сейбин, поскольку, скорее всего, он даже неподозревал о существовании Эллен Монтейз. Так как этот человек знал о привычкеСейбина возить за собой Казанову, когда он отправлялся в горную хижину, этотчеловек (явно живущий в доме Сейбина) принялся учить попугая произносить этусамую знаменитую фразу про Эллен и пистолет.

Повторяю, схема убийства была тщательно продумана. Сейбиндолжен был приехать в город пятого числа, забрать попугая и отправиться в горы,на открытие рыболовного сезона. Убийца к этому времени находился в боевойготовности. Даже его остроумное алиби было на мази.

Но тут Сейбин в какой-то мере нарушил все планы, появившисьвторого числа и забрав попугая раньше намеченного срока. Как я полагаю, тут-тоон и услышал, чему научился его Казанова.

Скорее всего, мы так и не узнаем, что случилось после этого:либо Сейбин сообразил, что его жизни грозит опасность, либо постоянные выкрикиптицы действовали ему на нервы. Но он хотел заменить его другим попугаем:возможно, он любил птиц. Но я склонен думать, что он хотел обманутьпредполагаемого убийцу… Откровенно признаться, эта подмена птиц не дает мнепокоя, и я буду копаться до тех пор, пока не выясню всю подоплеку.

Одно несомненно – Сейбин встревожился. Он поменял попугаев ипопросил мисс Монтейз достать ему оружие. Несмотря на эти предосторожности, онбыл убит. Убийца, естественно, не сомневался, что в клетке по-прежнему сидит Казанова.Именно по этой причине он так заботливо снабдил его пищей, водой, отворилдверцу клетки.

Мы знаем, что Сейбин предпринял дело о разводе. Вернее, онсчитал, что его жена занимается этим в Рино. Он надеялся в ближайшее времяподкрепить свой сомнительный брак в Мексике настоящей брачной церемонией вдругом месте.

Вейд, как вы понимаете, устроился по соседству с охотничьимдомиком Сейбина в полуразвалившейся хижине, где он оборудовал аппаратуру дляподслушивания и записи всех телефонных разговоров из домика Сейбина. Он ждалподходящего момента для решительного удара.

– Зачем ему нужны были эти телефонные разговоры? – спросилшериф.

– Потому что весь успех его плана зависел от того, что онвылетит на самолете Стива Уоткинса в такое время, на которое у него будетсфабриковано «железное алиби». Единственный предлог, который у него имелся, этото, что Сейбин договорился выплатить своей жене сто тысяч долларов в Нью-Йорке.Он знал, что Сейбин постоянно перезванивается с женой. Поэтому ему нужно былобыть уверенным, что все идет по намеченному плану.

Подслушивая телефонные разговоры, он узнал, что Сейбинпоручил Болдингу выяснить правду в отношении фальшивых чеков. Он не сомневался,что среди образцов тех почерков, которые Сейбин собирался послать наэкспертизу, будет и его собственный. Болдинг, конечно, без труда распознал бы вподтверждениях на обратной стороне чеков руку Вейда и обвинил бы его вмошенничестве. Теперь уже невозможно было откладывать дальше осуществление егопланов. Мне-то думается, что он предполагал дождаться восьми часов, чтобы всеуже было без осечек. Рыба у него была заготовлена, «вещественныедоказательства» налажены, но теперь, в полном смысле, каждая минута быладорога: Сейбин не должен был отправить Болдингу свое письмо. Так что онсрывается с места и бежит к домику Сейбина, боясь его упустить. Он такторопился, что даже не загасил сигарету, лежащую на краю стола.

– Почему вы нам ничего не сказали про Вейда, чтобы мы имеливозможность его вовремя схватить?

– Фактом своего бегства из зала заседания он расписался всвоей вине… Я-то понимаю, в каком ужасе был Вейд, как только выяснил, что убилне того попугая: он почувствовал, что почва стала уходить у него из-под ног.Показания попугая были для него смертельны, ибо каждому стало бы ясно, чтоптица не могла научиться этим словам на месте убийства, ведь она даже близкотам не была. Значит, ее специально научили этим фразам. А это могли сделатьтолько Вейд или Стив Уоткинс. Но последний не жил в доме. Миссис Сейбин уезжалана полгода. Чарлза Сейбина было бы смешно подозревать.

Что касается алиби у лиц, проходивших по делу, у попугаябыло наиболее бесспорное. Он не присутствовал в момент убийства в горнойхижине. Это подтверждала миссис Винтерс.